Настольные игры: BoardGamer.ru

Ситуация с «Квадротоном», сложившаяся после содержательного поливания дискуссии разработчика игры с читателями блога, подняла весьма любопытный вопрос – какие игры имеют право называться интеллектуальными, а какие нет? Достаточно ли назвать игру «интеллектуальной», чтобы она таковой стала, или для этого нужно объявить ее видом спорта? На эти вопросы пытается найти ответ читатель по имени Артём. 

Неслучайность случайностей

Если мы заглянем в словарь, то выяснится, что интеллектуальность – показатель умственного развития. То есть в интеллектуальной настолке игрок постоянно решает задачи на память, внимание, понимание ситуации, скорость решения (если длительность хода ограничена). Хрестоматийный пример интеллектуальной игры – шахматы.

Противоположность интеллектуальным играм – азартные. В полном соответствии с калькой с французского «jeu de hasard» («игра случая»), исход такой игры практически полностью случаен и не зависит от усилий игрока. Хрестоматийный пример азартной игры – кости.

Если мы возьмемся оценивать настольные игры, вооружившись шкалой «интеллектуальная – азартная», то мы обнаружим, что большинство игр сдвинуто ближе к азартному полюсу. И дрейф настолок в сторону случайностей неслучаен. Во-первых, интеллектуальные игры интересны в первую очередь интеллектуалам, тогда как большинство игроков к ним не относятся в силу умственных способностей или, например, возраста. И, поскольку деньги интеллектуала ничем не отличаются от денег обычных людей, разработчики в погоне за максимально широкой аудиторией вводят в игру элемент случайности. И вуаля – чемпион мира может убиться об игровое поле, но если ему не идут нужные карты из колоды или кубик упрямо выдает наихудшие результаты, о победе даже над жертвой менингита можно забыть. Жертва довольна и покупает следующую игру издателя.

Во-вторых, интеллектуальные усилия требуют времени и чреваты неприятными моментами вроде обиды на проигрыш – неприятно сознавать, что ты оказался глупее, чем оппонент. К тому же, новичкам или неумелым игрокам будет неинтересно раз за разом проигрывать более опытным соперникам. В случае с азартной игрой такого момента не возникает – чего обижаться, если сопернику просто повезло? В настолках, которые сами по себе зиждутся на взаимодействии игроков, досада и обида – явно лишние чувства, а потому небольшая (ну или большая) толика случайности никогда не повредит, ведь все проигрыши при желании можно свалить на невезение.

В-третьих, плюсы игр с большим количеством случайностей на виду: они быстры, просты в освоении, доступны максимально широкому кругу игроков и позволяют сохранить хорошее настроение даже после проигрыша (если, конечно, вы не проиграли корову). Даже тру-настольщики их используют, чтобы разгрузить мозг между партиями в игры с интеллектуальным уклоном – быстро сыгранная партия в UNO или Zombie Dice этому способствует.

Наконец, каждый, кто долго играет в настолки, сможет припомнить несколько случаев из своей практики, когда случайности складывались в ошеломляющий, очень редкий результат, который кардинально влиял на игру. Как и любое редкое событие, это запоминается, удивляет и вызывает интерес.

Разгул рандома

Однако чересчур увлекаться случайностями разработчику игр нельзя, иначе вместо трехчасовой упорной партии будет достаточно встретиться, кинуть кубики, у кого больше – тот и победил, и разойтись. Если рандома в игре слишком много, получается, что не игрок играет в игру, а игра играет игроком – он, как ученая обезьяна, лишь выполняет доступные ему действия (кидает кубик, например). Психологически очень важно, чтобы игрок чувствовал себя пупом земли, от решений которого действительно зависит выигрыш или проигрыш. Собраться, чтобы, как мартышка, покидать кубики – что за бред?!

В итоге разработчик, зажатый между двух полюсов – слишком много интеллектуализма и рандома одинаково плохо – изобрел псевдоинтеллектуализм. Это когда вам кажется, что от ваших решений многое зависит, хотя на самом деле все зависит исключительно от случайности. Однако, как завещал Пушкин, «ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад», поэтому игрок охотно ест такого рода лапшу с ушей. В конце концов, главное в играх – не победа, а общение!

Примером псевдоинтеллектуализма в настолках может служить спасбросок. Поскольку вы не можете повлиять на выпавшее на кубике число, прохождение теста на уворот зависит от кубика, а не от вас – спасбросок с тем же успехом может кинуть за вас враг или генератор случайных чисел. Точно так же вы не влияете на желаемый порядок карт в колоде, скажем, коллекционной карточной игры, а значит, интеллектуальность там вы можете проявить только в узких рамках выданных вам рандомом карт. И для большинства колод проигрыш или выигрыш по большей степени уже заранее заложен определенной последовательностью карт в колоде в самом начале игры – хотя вам кажется, что именно вы добываете победу, усердно морща мозжечок.

Гуся в порося

Корову она может сглотнуть, подумаешь! Тоже мне, сенсация! Корову и я могу сглотнуть, а ты вот от этой коровы добейся… пятнадцать поросят, понимаешь, добейся, вот это работа!

А. и Б. Стругацкие. Сказка о тройке

Впрочем, механика некоторых игр допускает повышение или понижение собственного уровня интеллектуальности! Например, в «Доминионе» именно вы рулите рандомом, а не он вами, поскольку именно вы решаете, какие карты и в каком количестве пойдут к вам в колоду. Следовательно, в шарообразной победной колоде «Доминиона» в вакууме вам все равно, в каком порядке придут из колоды карты – они все принесут максимальную пользу.

Похожая ситуация в карточных играх вроде Magic the Gathering – путем составления колоды до игры вы можете добиться того, что порядок прихода карт в руку вас не волнует, а число неблагоприятных комбинаций карт сведено к такому минимуму, что будет выпадать раз в год.

Среди других способов понижения влияния рандома на игру – перебор всех возможных комбинаций и действие с учетом самого вероятного события (например, дистанцию атаки в Warhammer Fantasy Battles можно принять равной 7,  так как 7 – наиболее вероятная сумма броска двух кубиков). Либо можно исходить из минимального выпавшего значения (если вы исходили из того, что какое-то из трех ваших подразделений в Memoir 44 точно промахнется – вы не будете разочарованы, если кто-то и вправду промахнется).

Не интеллектом единым

Ну что же, самое время вернуться к тому, с чего мы начали – к «Квадротрону». Исходя из вышенаписанного, заявленное автором огромное количество комбинаций элементов в игре не является мерилом ни интеллектуальности, ни сложности. Потому что в таком случае самая интеллектуальная и сложная игра в мире – подкидывание бесконечного количества разных монеток, ведь там количество комбинаций бесконечно. Хотя сам «Квадротрон», безусловно, интеллектуальная игра, поскольку там нет никакого места случайности.

Впрочем, сама по себе интеллектуальность или, наоборот, азартность не делают игру интересной. Интересность складывается из множества компонентов, и распределение случайностей в игровой механике – лишь один из таких элементов. Поэтому термин «интеллектуальная» применительно к игре хорошо смотрится только в рекламе – да и то требует проверки.

Геймдизайн, Квадротон